Оказывается, белух настигает спонтанная линька, млекопитающие с удовольствием поют и у них существуют свои детские сады.

– Вы недавно вернулись из экспедиции. Расскажите, что Вам удалось узнать?

Д.М.Глазов: В этом году мы смогли провести авиаобследование не только Белого моря, но изучить южную часть Баренцева моря и так называемое Печорское море. В Баренцевом море мы нашли любопытное место: там одна из струй Гольфстрима проходит вдоль всего Кольского побережья, заходит  почти до Мурманска, но перед Горлом Белого моря её встречает баренцевоморское течение – и в этой точке происходит активное перемешивание вод. Когда мы там были, нашли в этих районах скопление белух, тюленей и малого полосатика, так называемых китов Минке. Появление в этих местах белух мы пытаемся связать с рыбой, планктоном, продуктивностью моря и другими факторами среды.

В Баренцевом море в разные сезоны есть разные центры биологической активности. Море – не просто гладь, в нём существуют определённые центры, и известно, что там, где происходит активное перемешивание вод, белухам может быть комфортно. Рядом есть берег, где животные  могут укрыться, если придут косатки (хищные звероядные косатки  – основной враг белых китов), и в то же время есть пища, которой они питаются.

Очень долго считалось, что белухи, которые живут в Белом море, условно делятся на две категории. Это самки с детёнышами и подростками (летом они образуют «детские сады», где белушат выращивают и воспитывают) и самцы, самцовые группы, которые путешествуют по Белому морю и заходят к самкам для брачных игр и спаривания. Есть такое представление, что самцы и часть самок, у которых нет потомства, на зиму из Белого моря уходят. В прошлом году мы первый раз на Белом море поставили спутниковые передатчики на самцов, чтобы проследить за их перемещениями. Теоретически, животные должны были оттуда уйти, но они всю зиму, весь ледовый период просидели в Белом море. Причём что интересно: лёд сначала покрывал почти всё Белое море, была хорошая, ледовая зима, а потом где-то в феврале подул южный ветер и весь этот лёд выдуло из Горла Белого моря в Баренцево море. Ледовые поля остались только перед входом в Горло Белого моря и все меченые, со спутниковыми передатчиками белухи держались в этом льду, не выходили на открытые пространства. Когда лёд уже почти совсем растаял, они ушли к устью реки Поной, ближе к Баренцеву морю. Там, как мы предполагаем, в это время был скат молоди весенней горбуши. Белухи ею наелись и ушли обратно в Белое море. На самок у нас, к сожалению, не было возможности поставить  передатчики, но во всяком случае мы опровергли хотя бы часть теории о том, что все самцы путешествуют и совсем уходят из Белого моря.

– На сайте проекта «Белый медведь», который находится под патронажем Владимира Путина, ведётся активная дискуссия о квотировании добычи белого медведя. Как обстоят дела с квотами на добычу белухи?

Д.М.Глазов: Белуха обитает по всей Арктике и её достаточно много. Белуху добывают, этот вид – промысловый, и до сих пор Федеральным агентством по рыболовству выдаются квоты на её добычу. Эти квоты делятся между разными предприятиями на разные нужды. Первые – для коренных малочисленных народов, которые убивают белух и используют их для своего питания. Никому продать добытое мясо или шкуру белухи эти народы не могут. Вторые – для научных исследований: поставить передатчик, изучить генетику, взять кровь, чтобы изучить воздействие промышленного шума на белух (мы занимаемся этим на Утришской морской станции – филиал ИПЭЭ РАН на побережье Черного моря, мыс Малый Утриш). Третьи – для культурно-просветительских целей, то есть для океанариумов, дельфинариев и зоопарков. И четвертые – это, собственно говоря, сам коммерческий забой, то есть то, что идёт на мясо в магазины. Самый массовый забой морских животных был до и после войны, в голодные годы. Белых китов много, их достаточно просто было поймать и  получить много мяса, жира и кожи. Так советское государство спасало страну от голода, но затем, к сожалению,  практика добычи морских млекопитающих  превратилась в коммерчески выгодный бизнес.

Сейчас в России коммерческий спрос на мясо и шкуры морских животных упал. Местные жители в основном их стреляют для кормления ездовых собак, потому что у них специфическое питание, и собакам нужно много жирной пищи. Мясо заготавливают, морозят, а скармливают зимой.

Федеральное агентство по рыболовству, которое отвечает за отстрел, забой, выдачу разрешений, имеет несколько так называемых ресурсных институтов. На Чукотке – ЧукотТИНРО, во Владивостоке – ТИНРО-Центр, КамчатНИРО и т.д.,  они по всей стране у нас раскиданы. Центральным считается ВНИРО – Всероссийский научно-исследовательский  институт рыбного хозяйства и океанографии в Москве. Все эти институты, собственно, и отвечают за сбор информации о потребностях в забое морских животных, разрешенных к промыслу, обосновании цифр квот для такого промысла для независимой комиссии экспертов Росприроднадзора, которая и утверждает окончательные цифры этих квот на каждый год.

– Сейчас какие-то новые цели исследования белух появились?

Д.М.Глазов: Есть так называемая академическая или фундаментальная (в отличие от прикладной) наука. Учёные интересуются различными проблемами популяций этих животных, связанными не только с их добычей, изучают экосистемы, в которых они обитают. Профессор Белькович (В.М.Белькович), например,  который возглавляет лабораторию в институте океанологии РАН, занимается социальным поведением и биоакустикой белух. Его сотрудники смотрят акустическую активность животных в естественной среде обитания, записывают голоса белух, расшифровывают их, определяют диалекты. У лаборатории В.М. Бельковича есть база на Соловецких островах, и они там уже много  лет работают, знают всё Белое море, знают, где и какие именно белухи. Это пример фундаментальной науки.

По всем остальным вопросам, связанным с миграцией, генетическим статусом, здоровьем белых китов, в России был полный провал. Но в 2009 году наше Правительство заинтересовалось этим видом, в рамках программ Русского географического общества выделило финансирование. Мы раньше много работали в похожей тематике на Чёрном море с дельфинами, у нас сложилась команда, так что в 2009 году, мы активно взялись за исследования белух, показали Владимиру Путину, как ставить передатчик на белуху, как отобрать пробу биопсии.

За эти два-три года мы набрали свою команду и стараемся сконцентрироваться на ключевых, на наш взгляд, проблемах и районах. На Белом море мы ведём учёты, проводим мечения, собираем генетические пробы. На западном побережье Камчатки, на Охотском море у нас хорошее место – посёлок Усть-Хайрюзово, где из дома, в котором мы базируемся, видно всю акваторию (мы там наверху поставили наблюдательный пункт) и все перемещения белух, их поведение, как они играют.

 – Вы упомянули о том, что академическая наука занимается в том числе и исследованием акустической  активности белух. Могут ли эти животные «говорить», общаться между собой?

Д.М.Глазов: У всех зубатых китов есть голос – звук, который они издают,  охотясь за добычей, – короткие ультразвуковые посылки, направленные именно на то, чтобы определить дистанцию, размер. А есть так называемое коммуникативное общение – белухи, например, песни поют.

Существуют исследования, направленные на расшифровку смысла звуков, которые издают белухи. Записывая голоса, мы можем чётко отследить диалекты. У животных на Камчатке, в Охотском море, в Белом море совершенно разная коммуникация. Есть какие-то общие звуки – например, звук, предупреждающий об опасности. В прошлом году на Камчатке при взятии биопсии мы стали записывать звуки. И когда один из моих коллег попал в белуху пробоотборником, мы услышали такой крик! Причём кричала не одна белуха, а кричали все белухи вокруг. Непонятно – из-за чего? Из-за того, что она видит или чувствует эту стрелу, или из-за того, что попали в какое-то определённое место, или просто белуха ругалась на нас?

Что касается общения различных популяций  белух между собой, уже давно ничего неизвестно о контактах белух, которые обитают, например, в Охотском море, с теми белухами, которые обитают в Тихом океане, поскольку они давно разошлись по своей генетике, поведению, морфологии и  другим критериям. Российские и канадские учёные провели как-то совместный научно-популярный эксперимент на Белом море. Привезли оборудование, чтобы транслировать в воде всякие звуки, видео. Поставили у нас и у канадских белух. Было интересно: белухи подходили, смотрели, но никакой ожидаемой реакции, что они будут переговариваться друг с другом, не было.

– Есть ещё какие-то отличия одних групп белух от других?

Д.М.Глазов: В Охотском море, например, белухи летом делятся на три группировки: одна группа обитает в Сахалинском заливе, устье Амура и заливах Ульбанский, Николая, вторая – в  заливах Шантарского моря (Удская губа, Тугурский залив), а третья группировка – в заливе Шелихова (Пенжинская и Гижигинская губы) и вдоль Западной Камчатки. Мы в основном изучали белух в Сахалинском заливе и Амурском лимане (там их много и к ним проще добраться), ставили передатчики, смотрели на социальное поведение белух и многое другое. Потом потихоньку в рамках нашего проекта мы стали изучать другие заливы. Увидели, что наши меченые белухи ходят в залив Николая. Летом они все в основном придерживаются рек, в которые идёт горбуша, кета. А, например, в заливе Николая постоянно держится мало белух, до 80, потому что в этом заливе небольшие рыбные  речки.

Кроме того, видимые повреждения на коже белух, которые связаны с болячками, в разных группировках белух тоже разные. Видно, что в Сахалинском заливе, например, у белух более чистая кожа, чем в Удской губе: у белух тут больше всяких повреждений. В Сахалинском заливе косатки не активно охотятся на белух, потому что мелко и косатке не пройти, а в Ульбанком заливе можно увидеть прямую охоту косаток на белух, и многие белухи встречаются со шрамами от их зубов. Когда косатки приходят, белухи стараются уйти на мель, прячутся, грубо говоря. На Камчатке – то же самое.

– Расскажите ещё об интересных особенностях белух.

Д.М.Глазов: У них очень тесные социальные связи, поэтому они существуют такими кластерами или семейными группами. Эти семейные группы могут быть небольшими, а могут быть довольно значительными за счёт того, что сливается несколько семей. Также белухи привержены к каким-то определённым территориям, маршрутам. Допустим, их японцы активно добывали в районе города Охотска, и истребили там всех белух, и до сих пор белухи туда не вернулись. Спрашивается почему? Вроде там кормовая база есть. Мы думаем, что у них существует очень большая приверженность к дому, к месту, где они выросли, туда же они и возвращаются. И, соответственно, получается, что если их там всех истребили, то у них дом пропал и вернуться обратно они не могут. Бывают исключения, и мы иногда во время учётов встречаем белух-одиночек. Наверное, во всех, даже в человеческих популяциях, есть такие особи, которым интересно быть одним. Возможно, потом эти белухи-одиночки, если размножатся, создадут новую группировку в том же Охотске, но когда это произойдёт, не очень понятно, делать прогнозы достаточно сложно.

Ближе к осени белухи начинают линять. Это единственное китообразное в наших водах, которое активно линяет. Это называется спонтанная линька: у них белая кожа набухает и начинает чесаться. Если ловишь их, проводишь по коже, то на руках остаётся. Во время линьки они начинают чесаться о дно. Это выглядит интересно: когда идёт отлив и обнажаются песчаные косы, белухи в них просто винтом входят и начинают вбуравливаться.

У нас сейчас коллеги, например, которые занимаются асимметрией в поведении животных,  в том числе работают и с белухами. У ребёнка (неважно, человека или белухи) есть некие предпочтения как лежать, на каком боку, с какой стороны к маме. Когда мы летаем, фотографируем белух, которых видно с самолёта, видим, что, например, белушата находятся около мам в основном с правой стороны, но когда они подрастают, то начинают уходить, менять дистанцию.

– Каким образом белухи реагируют на человека?

Д.М.Глазов: Реакция на человека формировалась у белух из поколения в поколение в процессе их собственных наблюдений. Понятно, что, наверное, там, где белухи подходят к лодке, их давно никто не трогал, человек им  интересен, и они его не боятся. Поскольку в Сахалинском заливе животных постоянно ловят для дельфинариев, а раньше их забивали на жир и мясокостную муку для звероферм, то они достаточно пугливые: заводишь мотор и они все расплываются. А в Ульбанском заливе, когда выходишь на лодке в море, молодые особи начинают подходить, интересоваться. Например, идёт резиновая лодка на медленном ходу (у неё такие большие дутые баллоны), белуха пытается укусить эту лодку. Винт медленно крутится, белуха подходит и в него носом тыкается: им интересно.

В прошлом году мы смотрели белух в устье реки Хайрюзово и в Удской губе. В Усть-Хайрюзово много рыбацких деревянных лодок ходит. Так вот в Усть-Хайрюзово белухи приспособились к этим лодкам, к шуму мотора. Когда лодка идёт (у неё определённый тембр мотора), белуха тут же меняет свой акустический диапазон, чтобы её услышали другие. Когда мы пытаемся к ним подойти на лодке, они уже знают кто это, заныривают и какое-то время лежат на дне. Лодка проходит и они всплывают. В Удской же губе рыбаков почти нет и белухи, наоборот, подпускают близко. В Анадырском лимане тоже есть белухи: они там держатся постоянно, и для них судоходство вообще не является ограничением. Там на одной стороне залива находится аэропорт, а на другой – порт, и там постоянно курсируют пароходики, которые возят людей. Среди этих пароходиков и лодок свободно плавают белухи, не обращая внимание ни на людей, ни на суда.

– Институт океанологии РАН намерен осенью обратиться в Госдуму, чтобы инициировать законодательный запрет на преследование туристами белух в местах их размножения. Что Вы об этом думаете?

Д.М.Глазов: Воздействие туристов – это большая проблема везде, во всём мире. Понятно, что своим видом дельфины, киты и белухи привлекают людей. Некоторые фирмы или частные предприниматели зарабатывают на этом интересе. Дело в том, что когда животные поели, отдыхают, то есть чувствуют себя комфортно, тогда они к себе подпускают. Напротив, когда белухи охотятся, спасаются от хищника, то к ним не подойдёшь. Вот и получается, что человек начинает беспокоить животных именно тогда, когда им хорошо. Какой отдых, когда над головами лодки носятся или дайверы кругом плавают?

Для специалистов из ИО РАН основной вопрос по поводу активности людей в акватории Большого Соловецкого острова: ведь там в летнее время у берегов обитают самки с детёнышами, на которых факторы беспокойства влияют наиболее сильно. Во всём мире существуют правила, как человек должен себя вести, когда и как подходить на лодке к животным, а когда этого делать нельзя, так же, как существуют во всём мире правила перевозки животных, отлова животных и так далее. У нас, к сожалению, правил по взаимоотношениям человека на лодке с дельфином или белухой нет. В этом вопросе есть две крайних точки зрения: либо разрешить полностью и пусть человеку будет хорошо, либо запретить совсем. Сейчас идёт обсуждение закона о гуманном обращении с животными, и я видел его редакцию, но там говорится только про кошек и собак, а про остальных животных там вообще ничего нет. Поэтому действительно нужно продумать и с помощью специалистов разработать правила, как с этими животными взаимодействовать, как им не мешать. Многие считают правильным запретить людям мешать нормальному существованию животных – запретить и всё. А с другой,  «человеческой», точки зрения … Известный факт, что человек, который общается с животными в детстве, в своей взрослой жизни ведёт себя более человечно, гуманнее по отношению к этим же животным. Взять те же дельфинарии: да, плохо, что животные содержатся в неволе, но взрослые люди, которые туда приходят, и их дети проникаются интересом к этим животным, любовью и дальше и с другими животными лучше взаимодействуют. Таким образом, существует ещё и психолого-социальный аспект.

У нас был такой случай: на Чёрном море когда-то отловили афалин, и их перевезли в Израиль. Там эти дельфины в закрытой акватории размножились и, соответственно, их там стало много. Выпускать их в Израиле не захотели, а решили выпустить в Чёрное море. Была такая дельфиниха Пашош, её выпустили в районе Алушты, и она ушла в сторону Абхазии и там жила. Она была полудомашней, подплывала близко к берегу. В связи с этим к ней начали возить туристов, много туристов. В итоге её просто задавили винтом.

Считаю, что должны быть правила, и не надо их придумывать, они уже есть, они в мире существуют, специалисты их просто должны адаптировать к нашим реалиям. К примеру, дельфины боятся двухтактных моторов, потому что они очень шумные, но четырёхтактные менее шумные и для них наименее травматичные. Или, например, нужно ограничить количество людей, которых привозят, чтобы они посмотрели на животных, а в некоторых случаях, как, например, около Большого Соловецкого острова, вообще запретить появление лодок в определённый период.

– А была ли когда-нибудь агрессия со стороны белух? Возможно вообще такое или это миролюбивое животное?

Д.М.Глазов: Были случаи в дельфинариях, когда они проявляли агрессию к человеку, но это по глупости того же человека. Был случай, когда тренер научил белуху брать девушку, которая купается, за купальник и утаскивать вниз. Но белухи-то опускаются на большую глубину, на шесть метров! А с тем, чтобы белухи в природе вели себя как-то агрессивно, я не сталкивался.

– Какие планы у Вас в дальнейшем? Куда собираетесь отправиться?

Д.М.Глазов: В планах нашей программы «Белуха–Белый кит» – охватить всю территорию Арктики, но она труднодоступна, а белуха обитает везде, и везде, как я уже говорил, она разная.

Мы пытаемся найти те места, где мы можем продуктивно работать в течение летнего (доступного для исследователей) сезона и решать поставленные перед нами задачи.

Скоро вернётся экспедиция с Камчатки. На Белое море сейчас поедет экспедиция ставить передатчики (речка Варзуга) и отбирать пробы. Ещё одна группа поедет в порт Тикси, сядет на научно-экспедиционное судно «Михаил Сомов», которое идёт по Северному морскому пути. Мы каждый год стараемся этот путь пройти и посмотреть то, что мы уже ранее наблюдали и собрать данные по всем встреченным видам морских млекопитающих.

Одна из наших задач, которую я сейчас вижу, – найти места концентрации белух  в северных морях, описать их, попробовать поработать с ними, может быть, сформулировать какие-то рекомендации для нефтяников и судовладельцев, которые сейчас активно осваивают Арктику. Например, скоро заработает Штокмановское месторождение, пройдёт труба и, если будет какое-то нефтяное загрязнение, то неизвестно, как оно на всю экосистему повлияет и в конечном итоге на белух и человека.